Сквозь тусклое стекло - 3/8

[lessandra]

На форме ХогвартсНета никто предательски не откликнулся на мой крик о помощи "Нужна бета!", поэтому вам, кто сюда заходит, придётся терпеть продолжение, заражённое очепяточным вирусом. Старалась лечить его, как могла.

Часть 3

Часть 1
Часть 2

Профессор Блэк оглядел класс своим странным бледным взглядом.
– Заклятья, – сказал он, – сфера деятельности палачей, следователей и самого Тёмного Лорда. Однако важно, чтобы и вы знали их, или про них, знали, как они работают и могли использовать, если Тёмный Лорд призовёт вас участвовать в Общем Деле. Поэтому я обязан обучить вас им.
Поттер сглотнул, вдруг испугавшись, хотя он сам не знал чего.
Профессор Блэк достал коробку, из которой вынул белую мышь. Он опустил её на стол, где та на миг замерла, чересчур одуревшая, чтобы двигаться, и направил на неё палочку, произнеся: “Круцио!” Его голос был жестоким, странным. Мышь, которая решилась побежать, снова остановилась, и её позвоночник прогнулся назад, как лук, и она тонко запищала от боли. Поттер сглотнул и почувствовал тошноту. Через какое-то время Блэк опустил палочку. Мышь рухнула, и её маленькая грудная клетка часто-часто вздымалась.
– Это заклятье Круциатус. Есть добровольцы? – произнёс Блэк. Один или двое мальчишек заулыбались, но Поттер понял, что профессор не шутит. – Нет? Лонгботтом, – позвал он. Лонгботтом поднял голову, побелев. – Круцио! – сказал Блэк. Он продержал его под заклятьем лишь пару секунд, но этого было достаточно, чтобы мальчик упал в обморок. – Эннервейт! – произнёс Блэк почти со скукой. – Теперь потренируйтесь сами – на мышах, не на соседях.
Поттер был уверен, что его вырвет. Да, они разрезали живых слизней на Зельеварении, но сложно сочувствовать слизняку. Тут всё было иначе. Его рука слегка дрожала, когда он поднял палочку.
– Круцио! – его мышь посмотрела на него, продолжая чистить усы, ничуть не обеспокоившись. – Круцио! – повторил он, громче. Мышь быстро побежала к краю парты, по ножке вниз и скрылась.
– Дело не в громкости тона, – Блэк наблюдал за ним.
И хотя Поттеру следовало бы чувствовать раздражение, что его мышь убежала, он ощущал лишь облегчение.
– Сэр? – спросил он. – Можно ли мне…?
– Ещё одну мышь? – закончил Блэк. – Нет, нельзя – мыши стоят денег. Лонгботтом! Хватит пищать, это была всего лишь боль.
Блэк вернулся к кафедре и достал из коробки ещё одну мышь, держа за хвост.
– Самое простое из этой группы заклятий, пожалуй, Авада Кедавра – Убивающее Заклятье, – Блэк опустил мышь на стол, поднимая палочку. Поттер увидел, что он набрал в грудь побольше воздуха, и задумался, почему.
Блэк отпустил мышь и сказал:
– Авада Кедавра! – раздался гул, промелькнула зелёная вспышка, и мышь оказалась лежащей на боку, мёртвой. – Просто, да? И никто ещё не выжил.
Поттер проглотил комок в горле. Пожалуйста, подумал он, хотя сам не знал, о чём, собственно, просил. Мышь, которую ему дали, извивалась в его руке, когда он нёс её к парте. Он поднял палочку и направил на мышь.
– Авада Кедавра.
К ликованию Поттера, ничего не случилось. Быстро оглядевшись, он убедился, что и у других получалось не лучше. Заметив, что Блэк наблюдает за ним, он сконцентрировался чуть сильнее, и в какой-то миг в его разуме словно что-то щёлкнуло.
– Авада Кедавра, – произнёс он. Это было странное ощущение: конец его палочки засиял зелёным, хотя он ожидал вспышку, и он ничего не услышал. Но мышь вздрогнула раз и свалилась. Рука Поттера дрожала, когда он коснулся мыши пальцем. Он взглянул в холодные безжизненные глаза Блэка.
Он снова сглотнул комок в горле, не разобрав, был ли взгляд Блэка одобрительным или нет, хотя тот и сказал:
– Молодец, Поттер.
Ускользнувший мышонок Уизли перебежал через ногу Поттера, что рассеяло его внимание.
– Твою мать! – выругался Уизли.
– Задержитесь после урока, – произнёс Блэк. – Я не позволю брань в своей аудитории.
– Прошу прощения, сэр, – Уизли слегка побледнел.
Поттеру единственному удалось убить мышь, и Блэк избавился от трупа, преспокойно выкинув его из окна в клумбу внизу.
– И наконец, – продолжил он в выжидательной тишине, вернувшись к кафедре, – заклятье Империус. Возможно, самое сложное, – он направил палочку на Финнегана. – Империо.
Выражение лица Финнегана вдруг стало вялым, его глаза – словно стеклянными. Он вскочил на стол и закудахтал. Все засмеялись. Блэк перевёл палочку на Лонгботтома, который тут же прошёлся колесом по периметру комнаты – чего явно не смог бы в обычном состоянии.
Поттер увидел, что палочка оказалась направлена на него, и похолодел. Его разум вдруг оказался спокоен и тих, оставалось лишь подчиниться голосу в голове, чтобы всё стало прекрасно. Он медленно встал. “На колени,” – скомандовал голос. Вмешалась посторонняя мысль: “Но зачем?” Ни один из голосов не принадлежал ему, и Поттера это смутило. “Так будет лучше,” – сказал первый голос. “Почему это?” – заспорил второй. Если прислушаться, второй голос походил на Снейпа. Он сел обратно на стул, опустив голову к коленям. Ему было холодно, и он вдруг почувствовал себя ужасно усталым.
В сознание проник голос Блэка, настоящий, а не только в его голове:
– Ты можешь сопротивляться, – насколько Поттер мог судить, он казался удивлённым.
Поттер оглядел комнату, но та была вихрем красок. Блэк кивнул ему, и Поттер произнёс:
– Фините Инкантатем, – шум тут же стих.
– Хорошо, – сказал Блэк. – Теперь попробуйте наложить его.
Урок оставил Поттера трясущимся от нервов. Он подошёл к преподавательскому столу по окончании, и профессор Блэк уставился на него.
– Чего тебе?
– У меня записка мистеру Люпину от профессора Снейпа.
– Ясно, – Блэк протянул руку.
– Она для мистера Люпина.
– Не трать моё терпение, Поттер, – Поттер отдал записку, и профессор Блэк равнодушно надломил печать. Поттер уставился в изумлении. – Что-то ещё? – спросил Блэк.
– Нет, сэр, – и Поттер ушёл.

~***~

В гриффиндорской гостиной было шумно. Поттер заметил Барнса и Чалфонта, которые заставили маленького первогодку Криви встать близко к камину. Он помнил двух других пятикурсников – Локвуда и Латимера – которые делали тоже самое, желая посмотреть, как долго их жертве придётся там простоять, прежде чем мантия загорится. Криви выглядел не без причины напуганным. Ожоги вылечивались за мгновенья, но сначала всё равно было страшно больно. Он подошёл прямо к ним.
– Чего надо? – спросил Барнс.
– С Криви поговорить, – сказал Поттер. – Есть проблемы?
– А если я тебе скажу отвалить и сдохнуть?
Поттер достал палочку и задумчиво взмахнул ею. Направив её на Барнса, он сказал:
– Империо! – лицо Барнса тут же обмякло, взгляд потускнел. – Иди и прыгни в озеро. – Барнс поднялся и пошёл к проёму за портретом. Поттер глубоко вздохнул, успокаиваясь. Внезапно он почувствовал себя так, будто в нём десять футов росту. Он хотел сделать это, хотел посмотреть, как далеко Барнс пойдёт, но он чувствовал и стыд, самый большой в своей жизни. Вся общая гостиная замерла, наблюдая за ними. – Остановись! – сказал Поттер. – Фините Инкантатем.
Барнс заморгал.
– Что… Ах ты…
– Не понравилось, а? – произнёс Поттер. – Оставь в покое Криви, или я заставлю тебя прыгнуть в озеро – надеюсь, тебя сожрёт кальмар, – он взял Криви за руку, с тревогой замечая выражение абсолютного поклонения на лице мальчика. Краем уха он услышал Барнса, бормочущего что-то в его сторону.
– Это было потрясно! – сказа Криви. – Ты можешь всё-всё заставить его сделать?
– Да.
– Утопиться? Горло себе перерезать?
– Да.
– А меня научишь?
– Нет, – хоть в этом он был уверен. Он даже не был уверен, как у него получилось наложить заклятье самому, если до того все его попытки закончились совершенным провалом. – Придётся подождать, пока не начнёте проходить его на занятьях. Я… Мне не стоило делать этого. Если кто-то об этом прослышит, будут неприятности, – он помолчал и сел рядом с Криви. – Чей ты мальчик?
– Чалфонта, – взгляд Криви метнулся через гостиную туда, где Барнс и Чалфонт были погружены в беседу.
– Что, если бы я это изменил?
– На себя? – с надеждой спросил Криви.
– Я четырёхкурсник. У нас нет мальчиков такого рода. Я думал – может, Уизли Квинтус?
– Почти так же плохо.
– Но не настолько. К тому же, ему кое-что от меня надо.
Криви задумался.
– Ну, да, это будет чуть получше.
– Хорошо, – сказал Поттер и повторил с гораздо меньшим энтузиазмом, – хорошо.

~***~

Ему потребовалось какое-то время, чтобы найти близнецов – они забились в какую-то странную комнату в одной из башен. К удивлению Поттера, с ними был и Уизли Секстус – но потом он сообразил, что, беря во внимание подготовку домашних задании, квиддич и Снейпа, они проводили вместе довольно мало времени. Все трое одинаково удивились, увидев его.
Он поднялся в комнату до конца и осмотрелся.
– Что это за место? – оно было объёмнее, чем он ожидал, с мягкими креслами повсюду.
– Не знаем, – ответил Квинтус. – Мы нашли его пару лет назад и чуть-чуть тут прибрались.
Да уж, чуть-чуть, подумал Поттер. Всё вокруг всё равно было в пыли и паутине.
– Хорошее место, – сказал он. – Полезное.
– Так зачем пожаловал? – спросил Квинтус.
– Помните то, что вы просили меня сделать? – он глянул на Секстуса.
– Ну.
– Если я помогу вам, возьмёте Криви своим мальчиком?
– Это ещё зачем? Маленький говнюк рыдает не переставая с тех пор, как приехал.
– Если кто-то что-то не сделает, Чалфонт его убьёт.
– Я слышал он и Барнс хотели поджарить его. Ты правда наложил на Барнса Империус?
– Да. Но никому не говорите.
– Поздно – полшколы знает, – сказал Квинтус. – Не преподаватели, конечно.
Поттер рухнул в одно из кресел:
– Надеюсь, Малфой об этом не узнает. А то он тут же понесётся к ним с этим миленьким доносом.
Квинтус с любопытством взглянул на Поттера.
– Так, когда ты думаешь, ты сможешь добыть нам всё по списку?
– Всё не так просто. Я сказал, что помогу, но если я просто всё возьму, Снейп поймёт, что это я. Я единственный, кто ходит в лабораторию, где он всё это хранит.
– Единственный, кто хочет, – пробормотал Секстус.
– Именно, – Поттер кивнул. – А я хочу, чтобы всё прошло так, чтобы он меня не заподозрил.
– Боишься его? – спросил Квинтус.
– А ты нет?
– Ладно-ладно: провернём всё так, чтобы на тебя не подумали. Будет непросто.
Поттер уставился на него:
– Никто и не утверждал обратное.
Уизли Секстус заелозил на своём сидении, а потом сказал:
– В среду днём.
Поттер взглянул на него:
– Что?
– Последним уроком в среду у нас идут сдвоенные зелья. И последние три недели ты задерживался, чтобы потрахаться со Снейпом.
Поттер покраснел.
– Да, но я не вижу, как это может нам помочь. Первым делом, он всё равно запирает дверь.
– Он всегда сам запирает, или ты иногда тоже? Ты ведь хорош с запирающим заклинанием – никто не смог взломать твой чемодан ни разу за последние два года.
– Ну, иногда я, да. Но я всё равно не понимаю…
– А он всегда отводит тебя в свои покои?
– Да. Почти.
– Прекрасно, – Уизли Секстус оглядел всех троих. – Да смотрите же, олухи, – продолжил он, – когда Снейп уведёт Поттера в свои покои, ему нужно только притвориться, что он закрыл дверь.
– Да… – начал Квинтус.
– Он всегда ведёт тебя в спальню?
– Иногда мы не добираемся так далеко.
– Ну, убедись, что доберётесь в среду. Да, и позаботься, чтобы он был на таком пределе, чтобы вопрос о закрытой двери даже не вставал – тебе же меньше достанется. Так же бывало?
– Да, пару раз, – Поттер был уверен, что его лицо уже было багровым.
– А по нему не скажешь, а? – хмыкнул Уизли Секстус. – В общем, когда вы с ним окажетесь в спальне, эти двое могут прокрасться внутрь и взять всё, что надо. Ингредиенты подписаны?
– Я никогда не смотрел… – зелья никогда особо не привлекали Поттера.
– Проверь и дай нам знать
– Ээээ… – Квинтус замялся, подумал и решил продолжить: – А как мы узнаем, сколько у нас времени?
– Вы поймёте, когда мы закончим, – ответил Поттер.
– Как?
– Просто поверьте на слово – вы поймёте.

Люпин подозвал Поттера, когда он покидал класс Тёмных Искусств в понедельник. Он задумался, к чему бы это, а потом вспомнил записку Снейпа.
– Сэр?
– После обеда жду тебя в Трофейном Зале.
Поттер удивился – он ожидал побоев, – но сказал лишь:
– Да, сэр.

~***~

Люпин ждал его. Поттер видел, как он покинул преподавательский стол несколько минут назад, и знал, что времени у него немного. От него так же не укрылся ни взгляд, полный глубочайшей неприязни, которым Люпина одарил Снейп, когда тот покинул зал, ни задумчивый пристальный взгляд Блэка.
Люпин зажёг лампы в трофейной комнате взмахом руки, и Поттер огляделся. Он раньше не бывал в этом месте, и оно оказалось огромным, уставленным застеклёнными шкафами на каждом шагу.
– Что я должен сделать? – спросил Поттер.
– Почисти трофеи – так много, как сможешь до того, как погасят свет. Если я решу, что ты не стараешься, будешь возвращаться, пока не вычистишь все. Вот жидкость для полировки и тряпка, – Люпин достал из-под стола ивовую корзинку. – Никакой магии.
– О. Ясно, – работа не напрягала Поттера – только потеря времени. К счастью, он знал, что нужно делать: дядя Вернон заставлял его чистить трофеи в его оружейной несколько раз до его приезда в Хогвартс.
– Тебе нужно персональное приглашение? – спросил Люпин. – Приступай.
– Конечно, – Поттер подошёл к первому шкафу и вытащил кубки и щиты. – Я не знал, что их так много, – сказал он. – Я видел только как вручали две награды – Кубок факультета и Кубок по квиддичу.
– Удивляет, да? – кивнул Люпин. Он сел за стол, достал очень толстую пыльную книгу и открыл.
Поттер понял намёк и замолчал.
Через полчаса он услышал, как Люпин позвал его:
– Поттер? – он поднял голову и обнаружил, что на столе появились чай и бисквиты. Люпин мягко улыбнулся. – Хочешь чаю?
– Спасибо. Как вы это сделали?
– Есть одно полезное заклинаньице – могу научить, если хочешь.
– Я был бы рад.
Люпин показал ему. Поттер ухватил суть довольно быстро, и вскоре их окружали чайные сервизы, которые Люпин заставил исчезнуть взмахом руки, оставив лишь свой изначальный, и налил чаю.
– Сэр?
– Да? – Люпин подал Поттеру его чай.
– Почему Вы никогда не пользуетесь палочкой? Все другие пользуются, – на лице Люпина отразилась печаль, и Поттер произнёс: – Простите. Это было бестактно с моей стороны. Опять.
– Вовсе нет, – отозвался Люпин. – Откуда тебе знать. Мою палочку забрали: Министерство переклассифицировало оборотней в класс животных, как раз когда я закончил Хогвартс, – его лицо дёрнулось. – Скоту не положены палочки.
– Ох. Мне очень жаль.
– Большинство были рады.
– Но вы всё ещё творите магию?
Люпин улыбнулся.
– Не так много, как с палочкой – некоторые заклинания без неё не обходятся – но да, ты прав. Даже больше, чем смогли бы многие маги – ведь я привык работать без неё.
– Понятно. Каково это – быть оборотнем?
– Отвратительно, – спокойно отозвался Люпин. – Посоветовал бы им не быть.
Поттер улыбнулся в ответ.
– Это, наверное, очень больно.
– Невыносимо. Хуже, чем ты предполагаешь.
Поттер подумал о Колине Криви и, снова вспомнив об огне, передёрнулся. Люпин вернулся к чтению книги.
– Хм, – Поттер внезапно хмыкнул. – Тут кто-то с моим именем.
– Что?
– Джеймс Поттер.
– Тебя зовут Джеймс Поттер? – Люпин с интересом взглянул на него.
– Вообще – Гарольд Джеймс, но про Гарольда я никому не говорю – просто Гарри.
– Почему?
– Глупое имя.
– Ну, твои родители очевидно так не думали. Ещё чаю?
– Да, спасибо, – Поттер помолчал, потом сказал: – Кому какое дело до того, что они думали? Я хочу сказать, они же всё равно умерли и меня оставили.
– Не думаю, что у них был выбор.
– Вы что-то знаете? – Поттеру показалось, что он увидел что-то во взгляде Люпина, и старая рана внезапно снова открылась, будто бы и не зарастала.
– Можно мне взглянуть на трофей? – попросил Люпин. Поттер перекинул его через стол, царапая верхушку. Люпин поднял его молча, взглянул на Поттера, затем на трофей и снова на Поттера. – Не знаю, как я раньше не заметил. Как глупо с моей стороны…
– Что?
– Этот Джеймс Поттер… Он… он был… твоим отцом. Я думаю.
– Вы знали его?
– Да. Я учился с ним в школе. Здесь, в Хогвартсе. Я не слишком хорошо его знал – меня чаще всего держали подальше от других мальчишек – но я видел, как он летал. Он был хорош – я слышал, ты тоже.
– Приходите посмотреть – тогда мне и скажете.
– Не могу. Оборотням не положено, – Люпин вздохнул. – Лучше продолжай.
Поттер усмехнулся, пытаясь приподнять ему настроение:
– Вам за это платят сверхурочные?
– Нет, – Люпин качнул головой, и Поттер увидел серебро в его волосах, когда на них отразился свет. – Мне вообще не платят, так что и сверхурочных нет.
– Кто ваш хозяин? – спросил Поттер после минутного молчания.
Люпин нахмурился.
– Это было в учебнике, – объяснил Поттер. – Декрет о Контроле за оборотнями: все оборотни кому-то принадлежат.
– Хорошо подготовил задание, да?
– Снейп был занят тем вечером.
– Это профессор Блэк. У меня даже есть документы, свидетельствующие об этом, – Люпин сунул руку в карман и достал карточку.
– “Ремус Люпин,” – прочёл Поттер. – “Собственность профессора Сириуса Блэка, Школа Хогвартс для мальчиков”, – он отдал карточку назад. – Это… жутко… – сказал он. – Я подумал, что это он, когда он открыл записку Снейпа для Вас. Он очень ужасен?
– Нет – по сравнению с другими альтернативами.
– Значит ужасен.
– Нет, вовсе нет. Я бы не хотел, чтобы ты думал о нём плохо. Он очень добр со мной. Я многие вещи в своей жизни ненавижу, но он также беспомощен против них, как я сам.
– Вроде чего?
– Полагаю, профессор Снейп рассказал тебе.
– Он просто сказал, что вы оба странные и чтобы я держался от вас подальше.
Люпин взглянул на него, размышляя, и произнёс:
– Он прав и в том, и в другом, но и я мог бы сказать о нём то же самое. Ладно, поясню. Я палач на службе у Тёмного Лорда.
Челюсть Поттера отвисла.
– Я полагал, что это тебя удивит, – кивнул Люпин.
– Но Вы такой добрый!
Люпин покраснел и опустил взгляд.
– Вы самый порядочный из преподавателей в этой школе, вы… Как?
– Тёмный Лорд посылает за мной, – голос Люпина был чуть громче шёпота. – Каждое полнолуние. Он выпускает одного из своих пленников на волю в лес рядом с Лондоном – он очень хорошо охраняем, и оттуда невозможно уйти. Он говорит узникам, что если они смогут от меня уйти, он их отпустит, – Поттер увидел, как Люпин сглотнул, бледный как смерть. – Никто ещё не ушёл. Никто… По крайней мере пока.
– Это Вы убили моих родителей?
Люпин поднял глаза:
– Нет! – и добавил: – Хоть за что-то можно быть благодарным…
– Тогда кто?
– Сам Тёмный Лорд, – черты лица Люпина стали острыми, тяжёлыми. – Тебе, пожалуй, стоит этим гордиться: что твоих родителей считали настолько большой угрозой, – он умолк. – Свет погасят через десять минут – пора собираться и уходить. Филчу нужна его полирующая жидкость.

Часть 4 -- постараюсь к понедельнику... времени не хватает катастрофически