I am. I was. I am not. I never am.
Продолжение перевода снарри Through A Glass, Darkly от Lexin. Всё ещё не бечено...
читать дальшеЧасть 1
Первый семестр снова начался, и в гостиной Гриффиндора его уже поджидал Уизли Секстус.
– Где ты был? – спросил Уизли. – Я сто лет назад вернулся.
Поттер огляделся:
– Пошли в спальню.
– Нам нельзя туда подниматься днём.
– В первый день никто не смотрит.
– Ну ладно, – Уизли поднялся за ним по ступенькам. – Ну что? – спросил он, как только они остались одни.
– Знаешь, что некоторые преподаватели берут себе… мальчиков?
– Да, их ещё “девицами” называют. Мне Перси говорил.
Поттер глубоко вдохнул.
– Меня взял Снейп.
Глаза Уизли округлились:
– Малфою это не понравится. Он был уверен, что Снейп его выберет.
– С чего он взял? Деканы никогда не берут мальчишек со своего факультета.
– Ну, ты же знаешь Малфоя: всегда думает, что правила не для него. Маленький выскочка, – Уизли ухмыльнулся. – Хороший ход, Поттер. Преподаватель может тебя защитить. Хотя ты должен был бы достаться Директору. У меня тоже новости.
– Какие?
– У меня есть девушка.
– Рон! – Поттер замолк. – Серьёзно?!
– Абсолютно. Её зовут Гермиона Грейнджер, и она из женского отделения Хогвартса – знаешь, сестринская школа, которую иногда упоминает Директор. Она очень умная.
– Красивая? – Поттер не знал ни одной девочки – что не удивительно, когда ты целый год заперт в интернате для мальчиков – и ему было интересно.
– Очень. У меня есть фотография, посмотри.
Поттер взял фотографию. У девушки были густые непослушные волосы и слишком большие передние зубы, но она была красивой.
– Мы даже целовались, – с гордостью сказал Уизли. – Она говорит, я очень хорошо целуюсь, – он сделал паузу. – Ещё бы, я и должен, после всей моей практики с Локвудом. А Снейп тебя целует?
– Да.
– Фу! Это должно быть…
– Ну… Это довольно приятно. Я не против.
– Поттер, я всегда считал тебя странным, но теперь знаю наверняка, – Уизли казался вполне довольным этим фактом. – Пошли, надо выбираться отсюда, пока нас не поймали.
~***~
Первый вечер семестра всегда начинался с торжеств. Одна из немногих трапез, когда им разрешали говорить, и шум просто раздирал уши. Поттер сдвинулся по столу на места четверокурсников, и ему удалось сесть так, чтобы было видно Снейпа. Внимание того было поглощено профессором Блэком, сидящим по правую руку от него, и он заметил Поттера не сразу. Когда Снейп посмотрел на него, он слегка улыбнулся ему и отвёл взгляд. Уизли скривился, и Поттер покачал головой, хоть и усмехнулся. Остальные четверокурсники, которые заметили это, выглядели озадаченными. Поттер снова взглянул на Снейпа – тот был мрачен – и уткнулся в свою тарелку. Еда была лучше обыкновенного, но аппетит вдруг пропал.
~***~
Поттер вошёл в покои Снейпа, не позволяя себе замедлить шаг. Снейп сидел за столом и писал.
– Это ты… – сказал он, словно ожидал кого-то ещё.
– Ну… да, – ответил Поттер. Он закрыл за собой дверь, запер и закрепил заклинанием. – Думал, побыстрее покончить с этим.
Снейп отложил перо.
– На твоём месте должен быть Уизли – это он паясничал. Полагаю, ты ясно дашь ему понять, чего стоила тебе его маленькая пантомима.
Это не предвещало ничего хорошего, и Поттер ничего не ответил.
– Иди в спальню и разденься. Потом вернись сюда.
Поттер подчинился. Когда он вернулся в кабинет, то обнаружил, что со стола исчезли все бумаги и предметы.
– Наклонись на стол. Да, но голову положи на руки, а ноги раздвинь пошире. Запомни это положение, Поттер. В будущем ты всегда будешь должен принять такую позицию.
Было холодно, и Поттер ёжился, ожидая первого удара. Когда он, наконец, дождался, это было ужасно: жёстко и сильно, гораздо хуже, чем дисциплинарные побои префектов или тот один раз, когда его лупил профессор Синистра, за то, что он разбил его астролябию. Поттер получил восемь ударов, с такой же силой, что и первый. Он не видел, что было в руках у Снейпа, но чувствовалось это, как ремень, которым бил его дядя Вернон.
Он выпрямился, когда Снейп разрешил ему. К его удивлению, выражение в глазах мужчины не было ни триумфом, ни сожалением, ни даже возбуждением. Это было уважение. Поттер опустил глаза, чувствуя подступающие слёзы – он не хотел, чтобы Снейп подумал, будто они из-за порки.
Тот сказал:
– Ступай спать, Поттер.
– Могу ли я остаться?
Снейп выглядел удивлённым.
– Если хочешь, – сказал он.
Поттер заснул, но его разбудило то, как Снейп лёг в постель. Он вздохнул и придвинулся ближе, и Снейп его обнял.
– Ты храбрый мальчик, – сказал он.
– Меня и раньше пороли, – запротестовал Поттер. – Хотя Вы другой. Я Вам нравлюсь. Я никому не нравлюсь настолько, чтобы давать мне правила.
Прежде чем снова провалиться в сон, Поттер отчётливо услышал, как Снейп тихо и задумчиво произнёс:
– Ты самый странный мальчик.
~***~
Поттер едва успел на завтрак вовремя, а затем пришлось идти за книгами. Только после Трансфигурации им удалось поговорить.
– Ты был с ним, да? – спросил Уизли.
– Да, – кивнул Поттер. – Рон, пожалуйста, ты не должен привлекать ничьё внимание к нашим… к тому, кем я для него стал. Не на людях. Никогда. Ему не понравилось.
– Что ты хочешь сказать?
– Я тебе покажу, пошли, – они нырнули в уборную, и Поттер захлопнул за ними дверь. – Готов? – он задрал мантию и повернулся спиной. – Гляди.
– Гарри! – Уизли редко употреблял его имя, и при данных обстоятельствах это явно свидетельствовало об ужасе. – Это он сделал?
– Что, так плохо?
– Очень плохо! Тебе бы сходить к Помфри, – Уизли протянул руку и коснулся его.
– Нет!
– Я сделал больно? Извини.
– Я не об этом. Я не хочу показываться с этим к Помфри – что она подумает?
– Что один из преподавателей опять избил мальчишку. Мой старший брат был у Спраута. Билл рассказывал, что всё время приходил к Помфри со следами того, что Спраут делал.
– Ну, а я не хочу, чтобы она это видела, – вздохнул Поттер. – Не хочу, чтобы она думала, что Снейп жестокий.
– Но он и есть такой!
– Нет. Я ослушался и был наказан. Таков был наш уговор. И потом, дядя бил меня хуже.
Уизли выглядел ещё более испуганным.
– Рон! Я могу отказаться от этого в любой момент! Но если я иду к нему, то на его условиях.
– А как насчёт твоих условий?
– А что насчёт них?
~***~
Поттер всегда знал, что Малфой его ненавидил, но не понимал почему. Ведь, что у него было, чему Малфой, богатенький сынок, мог завидовать? Ну, по крайней мере, ничего не было до нынешнего момента. Теперь было… было то, чем он стал… для профессора Снейпа.
К счастью, у гриффиндорцев было лишь два предмета в паре со слизеринцами. К меньшему счастью это были Уход за Магическими Существами с хранителем ключей и Зелья под эгидой самого профессора Снейпа. Уход был проблемой, потому что хоть Хагрид и очень старался, он попросту не обладал педагогическим талантом, а характер урока давал Малфою море возможностей шипеть всякую гадость. Поттер был уверен, что Хагрид слышал некоторые его комментарии, но не делал ничего – только хмурил брови.
Уход за Магическими Существами был их последним уроком по вторникам, и, распустив класс, Хагрид пригласил Поттера и Уизли к себе в хижину на чашку чая. Они были только рады оказаться подальше от слизеринцев и согласились.
Хагрид подал им чай и передал по кругу маленькие шоколадные пирожные в бумаге, которые приятно отличались от каменноподобных тортов, которыми он потчевал их в прошлом году. Поттер вгрызся в один из пирожков. Они не были сильно мягче, решил он, упорно жуя, но они были сладкими, а сладкое он ело редко, так что не ему было судить. И вообще, это была лишняя еда, а это хорошо.
– Что нашло на Малфоя? – спросил Хагрид.
– В смысле?
– Если бы он сказал что-то такое в прошлом году, вы бы ему башку-то чай снесли бы. А щас-то почему он такое говорит-то, а вы и ни гу-гу?
Поттер вздохнул. Ему что, всех придётся просветить? Переглянувшись с Уизли, он произнёс:
– Обещай, что не станешь вмешиваться.
– Ты ж меня знаешь.
Поттер знал. Поэтому и уточнил.
– Я… ну… Малфой ревнует.
– Да чегой-то он нашёл в тебе, чтобы ревновать? – Хагрид многозначительно взглянул на поношенную старую мантию Поттера.
– Профессора Снейпа.
На короткое мгновение Хагрид выглядел озадаченно, а потом сказал:
– О. – И добавил: – Понимаю, – он хлебнул чаю. – Слушай, – он вздохнул, и с его лёгкими это был настоящий порыв ветра, – я тут, не тушуясь, говорю, что мне не нравится, что в этой школе творится. Если бы я не пообещал это человеку, который давно помер, я б давно ушёл. Лучше бы Снейп Малфоя взял, а не тебя – ты хороший мальчонка.
– Снейп… не плох. Правда. Я не против.
– Тебя не должны заставлять…
– Никто и не заставляет! – отрезал Поттер резче, чем намеревался. – Если я приду к нему завтра и скажу, что хочу прекратить, он меня отпустит. Но Малфоя он всё равно не выберет. Он скорее Уизли возьмёт, чем Малфоя.
Уизли подавился и выплюнул чай, разбрызгав его по столу.
– Но ты ведь не сделаешь этого, правда? – спросил он, когда перестал кашлять. – В смысле, не прекратишь?
– Когда рак на горе свистнет, Рон. Можешь расслабиться.
– Ты не шутишь, да? – сказал Уизли, когда они возвращались назад в школу.
– Боюсь, что да.
~***~
Зелья были настоящей пыткой. Поттер сел так далеко от слизеринцев, как только мог, не отсев в другую комнату, и старался сосредоточиться на работе. Уизли сменил место, чтобы стоять рядом с ним. Поттер видел, что Снейп заметил эту новую расстановку, но никак не отреагировал.
На уроке он всё так же благоволил слизеринцам. Однако он никак не придрался к тому, что Отскакивающий Отвар у Поттера и Уизли был слишком густой консистенции – вместо этого он напустился на Лонгботтома, чей результат оказался слишком текучим. Взгляд Лонгботтома скользнул к Гарри, как будто моля помочь, но Поттер лишь ободряюще улыбнулся – самое большее, что он мог предложить в этих обстоятельствах.
Когда они пересекали двор, Лонгботтом их нагнал.
– Как ты его терпишь? – спросил он.
– Это что, вся школа должна обсуждать? – отозвался Поттер сердитым шёпотом.
– У нас с тобой общая спальня – когда ты там вообще спишь, что не часто, – прошептал Лонгботтом в ответ. – Ублажай его получше – может, у него настроение поднимется.
– Сомневаюсь, – ответил Поттер.
– Ну, ты попробуй.
– А не трахнуть ли тебе собственную мамочку? – огрызнулся Уизли.
– Не могу, – сказал Лонгботтом, – она в психушке.
Поттер и Уизли переглянулись, смотря вслед удаляющемуся Лонгботтому.
– Ты знал об этом? – спросил Уизли.
– Впервые слышу, – ответил Поттер, потирая подбородок. – Но это многое объясняет…
~***~
Мистер Люпин всегда такой усталый, подумал Поттер, следя за ним из-за клетки с гриндилоу. Он преподавал Тёмные Искусства, в основном фокусируясь на тёмных созданиях. У Поттера всегда были хорошие отметки, но ему не нравился предмет. Почему-то, он его пугал.
Мистер Люпин опёрся об учительскую кафедру и говорил:
– …Что подводит нас к оборотням. Как вы помните, в чём я сомневаюсь касательно большинства из вас, я просил подготовить этот урок на прошлой неделе.
Один из мальчишек спросил:
– Как вы собираетесь поймать нам одного, сэр?
Почти все засмеялись.
– Мне это не потребуется, Томас, – произнёс Люпин. – Я сам оборотень.
Поттер засмеялся – просто не смог сдержаться, – и взгляд Люпина похолодел. Поттер сглотнул.
– Задержись после урока, – сказал ему Люпин и продолжил. – Откройте страницу 274 своих учебников. Что ж, кто может сказать мне, как отличить оборотня в его волчьем обличье? – он подождал. – Ну же! Я не превращаюсь по желанию, к несчастью. Так что вам придётся пересказать мне это с текста. Если только кто-то уже не подготовил задание.
Поттер поднял руку.
– Да, Поттер?
– Сэр. Морда оборотня… – урок он подготовил. За неимением других пунктов, Снейп заботился, чтобы его игрушка не позорила его на занятиях.
Люпин выглядел довольным в своём люпиновском роде, что выражалось в том, что на миг он выглядел не так устало.
– Молодец, Поттер, – сказал он. Он был одним из немногих преподавателей, который хвалил учеников.
Если подумать, пришёл к выводу Поттер, когда внимание Люпина переключилось дальше, преподаватели все были угнетёнными людьми. Директор носил только серое, под цвет волос и кожи – он не завидовал Диггори, оказавшегося у него в постели. МакГонагалл походил на разочарованного шотландского поэта, костлявого и носатого. Профессор Блэк был похож на вампира, с его глазами пасмурного цвета. Хуч походил на линялого стервятника, Спраут плесневел, а Снейп большую часть времени выглядел, как персонификация несчастья. В его случае, внешность не была обманчива, и Поттера удивляло, что Малфой завидовал ему – разве что, его привлекали новые обновки Поттера, что вряд ли.
После урока Лонгботтом захотел задать мистеру Люпину вопрос, и Поттер мялся в стороне. Люпин всегда дорого одевался, но его сегодняшняя мантия, чёрная с бронзой, тускло сиявшая, была, пожалуй, самым красивым одеянием в мире. Его собственные мантии были так же черны и скучны: разница была заметна лишь на ощупь и по тому, как мантия на нём сидела.
Когда Лонгботтом ушёл, Люпин повернулся к нему.
– Поттер, – произнёс он и вздохнул. Взяв перо, он написал что-то на листке пергамента и запечатал. – Отдай это профессору Снейпу.
Поттер взял бумагу.
– Простите меня, – сказал он. – Я не над Вами смеялся.
Во взгляде Люпина появилось любопытство.
– Продолжай. Что же тебя так позабавило?
– Они все так удивились… Как будто вы их всех по голове чем-то огрели.
– Вот как? – Люпин улыбнулся, но тут же опомнился. – Постарайся впредь контролировать своё ужасное чувство юмора, Поттер.
– Да, сэр.
~***~
Снейп поднял на него глаза, когда он вошёл, но тут же снова принялся писать, как только дверь закрылась.
– Ты раньше обычного, – сказал он.
– Я закончил своё сочинение. Пошёл в общую гостиную, но Квартус и Квинтус пытались там поджечь шторы. Так что мы поругались, и они вышвырнули меня вон. И у меня для Вас записка от Люпина.
– Вот как, – произнёс Снейп. Он взял записку и прочёл её. – Ты дерзил?
– Боюсь, что так. Я извинился.
– Уж надеюсь. Он всё-таки учитель, – Снейп взял перо и быстро настрочил ответ, одновременно произнеся: – Отнесёшь обратно ему. Я попросил его самому найти подходящее тебе наказание. Интересно будет узнать, что он подберёт.
– Ты его ненавидишь, – сказал Поттер. – Так ведь?
– Он неадекватен: и как учитель, и как человек. Но я не ненавижу его, – Снейп отдал записку Поттеру и снова взял в руки перо.
– Что ты делаешь? – Поттеру не хотелось говорить о собственных неприятностях.
– Пишу отчёты.
– Нашим семьям?
– Министерству.
Поттер удивился.
– Зачем?
– Министерство следит за всеми, Поттер.
– И за тобой?
– За всеми. Кроме самого Тёмного Лорда – полагаю, он неприкосновенен. Так что да, и за мной.
– А кто пишет отчёты о тебе? – Поттер подошёл ближе и облокотился о парту.
– Директор… Отец Малфоя… Люпин.
– Так ты поэтому подлизываешься к Малфою и ненавидишь Люпина?
– Не стоило потворствовать твоим вопросам, – произнёс Снейп.
По правде, споры всегда заставляли Поттер чувствовать себя неспокойно и неуютно. Он спросил:
– Ты знал, что Люпин оборотень? А, вижу, что знал. Ты поэтому сказал мне держаться от него подальше?
– Я… Нет, не поэтому.
– Значит, потому что он работает на Министерство? – Поттер передвинулся к стеллажам, рассматривая названия книг.
– Отчасти, но не совсем. Почему мы говорим о нём?
Поттер не слушал.
– Я тут подумал, – сказал он. – Ты знаешь зелье, от которого исчезают шрамы?
– Зависит от шрама.
Поттер повернулся к нему.
– Тот, что у меня на лбу. Он меня достал. Квинтус зовёт меня шрамоголовым, как будто я такой просил. И… иногда он болит без причины. Мне хочется, чтоб он перестал.
– Дай посмотреть.
Поттер подошёл к нему и почувствовал, как мягкие пальцы с любопытством очерчивают форму его шрама, который шёл от линии волос к одному глазу, разрезая его лоб наподобие молнии.
– Как давно он у тебя?
– С рождения. Моя тётя Петуния говорила, что он уже был, когда меня нашли. Ну то есть… “нашли” звучит, как будто они на меня наткнулись на какой-нибудь пустынной железнодорожной станции.
– А как было на самом деле?
– Кто-то оставил меня возле фабрики вместе с письмом, где говорилось, кем были мои родственники. Вот и всё. Так что дяде Вернону и тёте Петунии пришлось заплатить, чтобы меня вернули, а дальше вещи пошли только хуже. Я был только младенцем, так что ничего не помню об этом, – он подождал чуть-чуть и снова спросил. – Так что насчёт шрама?
– Не уверен.
– Но как ты думаешь? Его можно убрать?
– Не думаю… Прости.
Поттер облокотился о Снейпа, упёршись лбом в его плечо.
– Я так и думал. Забудь, – он вздохнул. – Ты… Займись со мной сексом? – он никогда раньше не просил.
– Если хочешь, – голос Снейп был на удивление не удивлённым.
– Я просто хочу хоть немного не думать. Когда тебя трахают, это как раз помогает. Даже лучше, чем квиддич.
– В квиддиче я всё равно никогда не блистал, – сказал Снейп.
Поттер поцеловал его и сказал:
– Зато трахаешься ты, как демон.
~***~
Квартус и Квинтус дожидались его в следующий раз, когда он зашёл в общую гостиную.
– Прости, что ударили тебя, – сказал Квинтус.
– Да ну? – Поттер тут же напрягся, заподозрив неладное. Не в их привычках было извиняться. Что бы они ни сделали, по большей части им было совершенно всё равно.
– Да, – подтвердил Квартус. – Нам очень жаль.
– Чего вам надо? – с опаской спросил Поттер.
– С чего ты решил, что нам что-то надо? Мы просто извиняемся за то, что побили старого друга…
– Никакой я вам не друг, – ответил Поттер. – Рон – мой друг. А вы что хотите?
– Ну, было кое-что…
– Дайте догадаюсь. Хотите, чтобы я стащил что-то из кладовки Снейпа?
– Умный мальчик, – кивнул Квинтус.
– Вовсе нет. Ко мне с этой же просьбой уже подходили пятеро слизеринцев, двое хаффлпафцев и один рэйвенкловец. В основном просят коноплю – курить, – но один из слизеринцев попросил размолотого драконьего дерьма. Один Мерлин знает, как от этого вставляет. Ну, а вам-то двоим что надо?
Квинтус достал свиток пергамента.
– Вот это.
Поттер взял его и прочёл.
– Вот уж нет, – сказал он. – Я догадываюсь, как это всё опасно. Зубы мантикоры, мех йети… фу!... мошонка демона-пантира, – он скатал пергамент. – Я не стану.
– А другим достал.
– Я этого не говорил, – Поттер оглядел их с ног до головы. – Надо быть психом, чтобы воровать у Снейпа. Вам это нужно, сами и доставайте.
– Мы расскажем… про тебя и него.
– Валяйте. Только найдите сначала того, кто ещё не знает, – Поттер развернулся на каблуках и поднялся по лестнице в общую спальню.
Уизли Секстутс удивился, увидев его.
– Ты в порядке?
– Да, почему нет? – усмехнулся Поттер. – Твои браться просто только что пытались меня шантажировать.
– Говнюки, – отозвался Уизли. – Оба. А как Снейп?
Поттер сразу ответил на вопрос, оставшийся между строк:
– Он уехал куда-то в ночь. А так он высок, темноволос и мрачно задумчив, как и всегда, – Поттер огляделся и заметил, что унёс пергамент с собой. Сев на постели, он смахнул его в ящик комода – вернёт позже.
Медленно, он начал раздеваться – он мог бы поспать и в кровати Снейпа, но когда того там не было, ему отчего-то не хотелось. И вообще, он собирался поговорить с Уизли.
– Из чего… сделаны… твои трусы? – спросил Уизли, явно смущённый признанием, что вообще смотрел.
Поттер взглянул на своё бельё.
– Из шёлка, – сказал он.
– Чёрного шёлка? И в твоём ящике тоже?
– Снейпу такие нравятся, – он увидел ухмылку Уизли. – Рон! Я не могу тебе объяснить, что творится у него в голове, я просто их ношу.
– Неплохо смотрятся. Интересно, смогу ли я такие достать Гермионе, когда мы поженимся… – Уизли лёг на кровать.
– У вас всё так серьёзно?
– Думаю, да. К тому же, я не знаю ни одной другой девчонки. Тебе Снейп всю одежду покупает?
– Да.
– Многое объясняет.
Поттер мельком улыбнулся:
– Объясняет, почему я больше не ношу тряпьё, ты хотел сказать.
– Думаешь, он купил бы мне?
– Отсоси ему и узнаешь.
– Ой, ты же не… Ты…? Да? …Ему? – Уизли был в ужасе.
– Ну конечно. Локвуд тебя не заставлял?
– Нет!
– Нет? Перси тоже не особо это любил. Но вот Снейп… он другой. Я не против.
– Но он такой… сальный.
– Да? – Поттер никогда не думал о Снейпе в таком ракурсе. Он лёг в кровать и уставился в пустоту. – А где остальные трое? – Поттер запоздало сообразил, что они с Уизли были в спальне одни.
– Отработка. Лонгботтом уронил один из доспехов, и алебарда упала на профессора Вектора. Так что он забрал их на самый верх Астрономической башни. Финнеган там, потому что засмеялся и потому что Вектор хочет залезть ему под мантию, что является одной из причин, почему это отработка, а не порка, а Томас с ними, потому что… ну… он просто был там.
– Ясно.
На короткое время наступило молчание, а затем Поттер произнёс:
– Рон… Ты знал, что тут преподавали Прорицания?
– Нет, да и зачем оно надо? А как ты узнал?
– У Снейпа экземпляр “Истории Хогвартса” в кабинете – оригинала, а не той редакции, что в библиотеке. Там это написано. И что раньше тут были девочки – не всегда было две разных школы.
– Чудно… А что ещё?
– Школа не всегда подчинялась Министерству. Директор сам решал, что преподавать.
– Скука.
– Ну да, наверное, – Поттер закрыл глаза. И всё же это было странно.
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
читать дальшеЧасть 1
Первый семестр снова начался, и в гостиной Гриффиндора его уже поджидал Уизли Секстус.
– Где ты был? – спросил Уизли. – Я сто лет назад вернулся.
Поттер огляделся:
– Пошли в спальню.
– Нам нельзя туда подниматься днём.
– В первый день никто не смотрит.
– Ну ладно, – Уизли поднялся за ним по ступенькам. – Ну что? – спросил он, как только они остались одни.
– Знаешь, что некоторые преподаватели берут себе… мальчиков?
– Да, их ещё “девицами” называют. Мне Перси говорил.
Поттер глубоко вдохнул.
– Меня взял Снейп.
Глаза Уизли округлились:
– Малфою это не понравится. Он был уверен, что Снейп его выберет.
– С чего он взял? Деканы никогда не берут мальчишек со своего факультета.
– Ну, ты же знаешь Малфоя: всегда думает, что правила не для него. Маленький выскочка, – Уизли ухмыльнулся. – Хороший ход, Поттер. Преподаватель может тебя защитить. Хотя ты должен был бы достаться Директору. У меня тоже новости.
– Какие?
– У меня есть девушка.
– Рон! – Поттер замолк. – Серьёзно?!
– Абсолютно. Её зовут Гермиона Грейнджер, и она из женского отделения Хогвартса – знаешь, сестринская школа, которую иногда упоминает Директор. Она очень умная.
– Красивая? – Поттер не знал ни одной девочки – что не удивительно, когда ты целый год заперт в интернате для мальчиков – и ему было интересно.
– Очень. У меня есть фотография, посмотри.
Поттер взял фотографию. У девушки были густые непослушные волосы и слишком большие передние зубы, но она была красивой.
– Мы даже целовались, – с гордостью сказал Уизли. – Она говорит, я очень хорошо целуюсь, – он сделал паузу. – Ещё бы, я и должен, после всей моей практики с Локвудом. А Снейп тебя целует?
– Да.
– Фу! Это должно быть…
– Ну… Это довольно приятно. Я не против.
– Поттер, я всегда считал тебя странным, но теперь знаю наверняка, – Уизли казался вполне довольным этим фактом. – Пошли, надо выбираться отсюда, пока нас не поймали.
~***~
Первый вечер семестра всегда начинался с торжеств. Одна из немногих трапез, когда им разрешали говорить, и шум просто раздирал уши. Поттер сдвинулся по столу на места четверокурсников, и ему удалось сесть так, чтобы было видно Снейпа. Внимание того было поглощено профессором Блэком, сидящим по правую руку от него, и он заметил Поттера не сразу. Когда Снейп посмотрел на него, он слегка улыбнулся ему и отвёл взгляд. Уизли скривился, и Поттер покачал головой, хоть и усмехнулся. Остальные четверокурсники, которые заметили это, выглядели озадаченными. Поттер снова взглянул на Снейпа – тот был мрачен – и уткнулся в свою тарелку. Еда была лучше обыкновенного, но аппетит вдруг пропал.
~***~
Поттер вошёл в покои Снейпа, не позволяя себе замедлить шаг. Снейп сидел за столом и писал.
– Это ты… – сказал он, словно ожидал кого-то ещё.
– Ну… да, – ответил Поттер. Он закрыл за собой дверь, запер и закрепил заклинанием. – Думал, побыстрее покончить с этим.
Снейп отложил перо.
– На твоём месте должен быть Уизли – это он паясничал. Полагаю, ты ясно дашь ему понять, чего стоила тебе его маленькая пантомима.
Это не предвещало ничего хорошего, и Поттер ничего не ответил.
– Иди в спальню и разденься. Потом вернись сюда.
Поттер подчинился. Когда он вернулся в кабинет, то обнаружил, что со стола исчезли все бумаги и предметы.
– Наклонись на стол. Да, но голову положи на руки, а ноги раздвинь пошире. Запомни это положение, Поттер. В будущем ты всегда будешь должен принять такую позицию.
Было холодно, и Поттер ёжился, ожидая первого удара. Когда он, наконец, дождался, это было ужасно: жёстко и сильно, гораздо хуже, чем дисциплинарные побои префектов или тот один раз, когда его лупил профессор Синистра, за то, что он разбил его астролябию. Поттер получил восемь ударов, с такой же силой, что и первый. Он не видел, что было в руках у Снейпа, но чувствовалось это, как ремень, которым бил его дядя Вернон.
Он выпрямился, когда Снейп разрешил ему. К его удивлению, выражение в глазах мужчины не было ни триумфом, ни сожалением, ни даже возбуждением. Это было уважение. Поттер опустил глаза, чувствуя подступающие слёзы – он не хотел, чтобы Снейп подумал, будто они из-за порки.
Тот сказал:
– Ступай спать, Поттер.
– Могу ли я остаться?
Снейп выглядел удивлённым.
– Если хочешь, – сказал он.
Поттер заснул, но его разбудило то, как Снейп лёг в постель. Он вздохнул и придвинулся ближе, и Снейп его обнял.
– Ты храбрый мальчик, – сказал он.
– Меня и раньше пороли, – запротестовал Поттер. – Хотя Вы другой. Я Вам нравлюсь. Я никому не нравлюсь настолько, чтобы давать мне правила.
Прежде чем снова провалиться в сон, Поттер отчётливо услышал, как Снейп тихо и задумчиво произнёс:
– Ты самый странный мальчик.
~***~
Поттер едва успел на завтрак вовремя, а затем пришлось идти за книгами. Только после Трансфигурации им удалось поговорить.
– Ты был с ним, да? – спросил Уизли.
– Да, – кивнул Поттер. – Рон, пожалуйста, ты не должен привлекать ничьё внимание к нашим… к тому, кем я для него стал. Не на людях. Никогда. Ему не понравилось.
– Что ты хочешь сказать?
– Я тебе покажу, пошли, – они нырнули в уборную, и Поттер захлопнул за ними дверь. – Готов? – он задрал мантию и повернулся спиной. – Гляди.
– Гарри! – Уизли редко употреблял его имя, и при данных обстоятельствах это явно свидетельствовало об ужасе. – Это он сделал?
– Что, так плохо?
– Очень плохо! Тебе бы сходить к Помфри, – Уизли протянул руку и коснулся его.
– Нет!
– Я сделал больно? Извини.
– Я не об этом. Я не хочу показываться с этим к Помфри – что она подумает?
– Что один из преподавателей опять избил мальчишку. Мой старший брат был у Спраута. Билл рассказывал, что всё время приходил к Помфри со следами того, что Спраут делал.
– Ну, а я не хочу, чтобы она это видела, – вздохнул Поттер. – Не хочу, чтобы она думала, что Снейп жестокий.
– Но он и есть такой!
– Нет. Я ослушался и был наказан. Таков был наш уговор. И потом, дядя бил меня хуже.
Уизли выглядел ещё более испуганным.
– Рон! Я могу отказаться от этого в любой момент! Но если я иду к нему, то на его условиях.
– А как насчёт твоих условий?
– А что насчёт них?
~***~
Поттер всегда знал, что Малфой его ненавидил, но не понимал почему. Ведь, что у него было, чему Малфой, богатенький сынок, мог завидовать? Ну, по крайней мере, ничего не было до нынешнего момента. Теперь было… было то, чем он стал… для профессора Снейпа.
К счастью, у гриффиндорцев было лишь два предмета в паре со слизеринцами. К меньшему счастью это были Уход за Магическими Существами с хранителем ключей и Зелья под эгидой самого профессора Снейпа. Уход был проблемой, потому что хоть Хагрид и очень старался, он попросту не обладал педагогическим талантом, а характер урока давал Малфою море возможностей шипеть всякую гадость. Поттер был уверен, что Хагрид слышал некоторые его комментарии, но не делал ничего – только хмурил брови.
Уход за Магическими Существами был их последним уроком по вторникам, и, распустив класс, Хагрид пригласил Поттера и Уизли к себе в хижину на чашку чая. Они были только рады оказаться подальше от слизеринцев и согласились.
Хагрид подал им чай и передал по кругу маленькие шоколадные пирожные в бумаге, которые приятно отличались от каменноподобных тортов, которыми он потчевал их в прошлом году. Поттер вгрызся в один из пирожков. Они не были сильно мягче, решил он, упорно жуя, но они были сладкими, а сладкое он ело редко, так что не ему было судить. И вообще, это была лишняя еда, а это хорошо.
– Что нашло на Малфоя? – спросил Хагрид.
– В смысле?
– Если бы он сказал что-то такое в прошлом году, вы бы ему башку-то чай снесли бы. А щас-то почему он такое говорит-то, а вы и ни гу-гу?
Поттер вздохнул. Ему что, всех придётся просветить? Переглянувшись с Уизли, он произнёс:
– Обещай, что не станешь вмешиваться.
– Ты ж меня знаешь.
Поттер знал. Поэтому и уточнил.
– Я… ну… Малфой ревнует.
– Да чегой-то он нашёл в тебе, чтобы ревновать? – Хагрид многозначительно взглянул на поношенную старую мантию Поттера.
– Профессора Снейпа.
На короткое мгновение Хагрид выглядел озадаченно, а потом сказал:
– О. – И добавил: – Понимаю, – он хлебнул чаю. – Слушай, – он вздохнул, и с его лёгкими это был настоящий порыв ветра, – я тут, не тушуясь, говорю, что мне не нравится, что в этой школе творится. Если бы я не пообещал это человеку, который давно помер, я б давно ушёл. Лучше бы Снейп Малфоя взял, а не тебя – ты хороший мальчонка.
– Снейп… не плох. Правда. Я не против.
– Тебя не должны заставлять…
– Никто и не заставляет! – отрезал Поттер резче, чем намеревался. – Если я приду к нему завтра и скажу, что хочу прекратить, он меня отпустит. Но Малфоя он всё равно не выберет. Он скорее Уизли возьмёт, чем Малфоя.
Уизли подавился и выплюнул чай, разбрызгав его по столу.
– Но ты ведь не сделаешь этого, правда? – спросил он, когда перестал кашлять. – В смысле, не прекратишь?
– Когда рак на горе свистнет, Рон. Можешь расслабиться.
– Ты не шутишь, да? – сказал Уизли, когда они возвращались назад в школу.
– Боюсь, что да.
~***~
Зелья были настоящей пыткой. Поттер сел так далеко от слизеринцев, как только мог, не отсев в другую комнату, и старался сосредоточиться на работе. Уизли сменил место, чтобы стоять рядом с ним. Поттер видел, что Снейп заметил эту новую расстановку, но никак не отреагировал.
На уроке он всё так же благоволил слизеринцам. Однако он никак не придрался к тому, что Отскакивающий Отвар у Поттера и Уизли был слишком густой консистенции – вместо этого он напустился на Лонгботтома, чей результат оказался слишком текучим. Взгляд Лонгботтома скользнул к Гарри, как будто моля помочь, но Поттер лишь ободряюще улыбнулся – самое большее, что он мог предложить в этих обстоятельствах.
Когда они пересекали двор, Лонгботтом их нагнал.
– Как ты его терпишь? – спросил он.
– Это что, вся школа должна обсуждать? – отозвался Поттер сердитым шёпотом.
– У нас с тобой общая спальня – когда ты там вообще спишь, что не часто, – прошептал Лонгботтом в ответ. – Ублажай его получше – может, у него настроение поднимется.
– Сомневаюсь, – ответил Поттер.
– Ну, ты попробуй.
– А не трахнуть ли тебе собственную мамочку? – огрызнулся Уизли.
– Не могу, – сказал Лонгботтом, – она в психушке.
Поттер и Уизли переглянулись, смотря вслед удаляющемуся Лонгботтому.
– Ты знал об этом? – спросил Уизли.
– Впервые слышу, – ответил Поттер, потирая подбородок. – Но это многое объясняет…
~***~
Мистер Люпин всегда такой усталый, подумал Поттер, следя за ним из-за клетки с гриндилоу. Он преподавал Тёмные Искусства, в основном фокусируясь на тёмных созданиях. У Поттера всегда были хорошие отметки, но ему не нравился предмет. Почему-то, он его пугал.
Мистер Люпин опёрся об учительскую кафедру и говорил:
– …Что подводит нас к оборотням. Как вы помните, в чём я сомневаюсь касательно большинства из вас, я просил подготовить этот урок на прошлой неделе.
Один из мальчишек спросил:
– Как вы собираетесь поймать нам одного, сэр?
Почти все засмеялись.
– Мне это не потребуется, Томас, – произнёс Люпин. – Я сам оборотень.
Поттер засмеялся – просто не смог сдержаться, – и взгляд Люпина похолодел. Поттер сглотнул.
– Задержись после урока, – сказал ему Люпин и продолжил. – Откройте страницу 274 своих учебников. Что ж, кто может сказать мне, как отличить оборотня в его волчьем обличье? – он подождал. – Ну же! Я не превращаюсь по желанию, к несчастью. Так что вам придётся пересказать мне это с текста. Если только кто-то уже не подготовил задание.
Поттер поднял руку.
– Да, Поттер?
– Сэр. Морда оборотня… – урок он подготовил. За неимением других пунктов, Снейп заботился, чтобы его игрушка не позорила его на занятиях.
Люпин выглядел довольным в своём люпиновском роде, что выражалось в том, что на миг он выглядел не так устало.
– Молодец, Поттер, – сказал он. Он был одним из немногих преподавателей, который хвалил учеников.
Если подумать, пришёл к выводу Поттер, когда внимание Люпина переключилось дальше, преподаватели все были угнетёнными людьми. Директор носил только серое, под цвет волос и кожи – он не завидовал Диггори, оказавшегося у него в постели. МакГонагалл походил на разочарованного шотландского поэта, костлявого и носатого. Профессор Блэк был похож на вампира, с его глазами пасмурного цвета. Хуч походил на линялого стервятника, Спраут плесневел, а Снейп большую часть времени выглядел, как персонификация несчастья. В его случае, внешность не была обманчива, и Поттера удивляло, что Малфой завидовал ему – разве что, его привлекали новые обновки Поттера, что вряд ли.
После урока Лонгботтом захотел задать мистеру Люпину вопрос, и Поттер мялся в стороне. Люпин всегда дорого одевался, но его сегодняшняя мантия, чёрная с бронзой, тускло сиявшая, была, пожалуй, самым красивым одеянием в мире. Его собственные мантии были так же черны и скучны: разница была заметна лишь на ощупь и по тому, как мантия на нём сидела.
Когда Лонгботтом ушёл, Люпин повернулся к нему.
– Поттер, – произнёс он и вздохнул. Взяв перо, он написал что-то на листке пергамента и запечатал. – Отдай это профессору Снейпу.
Поттер взял бумагу.
– Простите меня, – сказал он. – Я не над Вами смеялся.
Во взгляде Люпина появилось любопытство.
– Продолжай. Что же тебя так позабавило?
– Они все так удивились… Как будто вы их всех по голове чем-то огрели.
– Вот как? – Люпин улыбнулся, но тут же опомнился. – Постарайся впредь контролировать своё ужасное чувство юмора, Поттер.
– Да, сэр.
~***~
Снейп поднял на него глаза, когда он вошёл, но тут же снова принялся писать, как только дверь закрылась.
– Ты раньше обычного, – сказал он.
– Я закончил своё сочинение. Пошёл в общую гостиную, но Квартус и Квинтус пытались там поджечь шторы. Так что мы поругались, и они вышвырнули меня вон. И у меня для Вас записка от Люпина.
– Вот как, – произнёс Снейп. Он взял записку и прочёл её. – Ты дерзил?
– Боюсь, что так. Я извинился.
– Уж надеюсь. Он всё-таки учитель, – Снейп взял перо и быстро настрочил ответ, одновременно произнеся: – Отнесёшь обратно ему. Я попросил его самому найти подходящее тебе наказание. Интересно будет узнать, что он подберёт.
– Ты его ненавидишь, – сказал Поттер. – Так ведь?
– Он неадекватен: и как учитель, и как человек. Но я не ненавижу его, – Снейп отдал записку Поттеру и снова взял в руки перо.
– Что ты делаешь? – Поттеру не хотелось говорить о собственных неприятностях.
– Пишу отчёты.
– Нашим семьям?
– Министерству.
Поттер удивился.
– Зачем?
– Министерство следит за всеми, Поттер.
– И за тобой?
– За всеми. Кроме самого Тёмного Лорда – полагаю, он неприкосновенен. Так что да, и за мной.
– А кто пишет отчёты о тебе? – Поттер подошёл ближе и облокотился о парту.
– Директор… Отец Малфоя… Люпин.
– Так ты поэтому подлизываешься к Малфою и ненавидишь Люпина?
– Не стоило потворствовать твоим вопросам, – произнёс Снейп.
По правде, споры всегда заставляли Поттер чувствовать себя неспокойно и неуютно. Он спросил:
– Ты знал, что Люпин оборотень? А, вижу, что знал. Ты поэтому сказал мне держаться от него подальше?
– Я… Нет, не поэтому.
– Значит, потому что он работает на Министерство? – Поттер передвинулся к стеллажам, рассматривая названия книг.
– Отчасти, но не совсем. Почему мы говорим о нём?
Поттер не слушал.
– Я тут подумал, – сказал он. – Ты знаешь зелье, от которого исчезают шрамы?
– Зависит от шрама.
Поттер повернулся к нему.
– Тот, что у меня на лбу. Он меня достал. Квинтус зовёт меня шрамоголовым, как будто я такой просил. И… иногда он болит без причины. Мне хочется, чтоб он перестал.
– Дай посмотреть.
Поттер подошёл к нему и почувствовал, как мягкие пальцы с любопытством очерчивают форму его шрама, который шёл от линии волос к одному глазу, разрезая его лоб наподобие молнии.
– Как давно он у тебя?
– С рождения. Моя тётя Петуния говорила, что он уже был, когда меня нашли. Ну то есть… “нашли” звучит, как будто они на меня наткнулись на какой-нибудь пустынной железнодорожной станции.
– А как было на самом деле?
– Кто-то оставил меня возле фабрики вместе с письмом, где говорилось, кем были мои родственники. Вот и всё. Так что дяде Вернону и тёте Петунии пришлось заплатить, чтобы меня вернули, а дальше вещи пошли только хуже. Я был только младенцем, так что ничего не помню об этом, – он подождал чуть-чуть и снова спросил. – Так что насчёт шрама?
– Не уверен.
– Но как ты думаешь? Его можно убрать?
– Не думаю… Прости.
Поттер облокотился о Снейпа, упёршись лбом в его плечо.
– Я так и думал. Забудь, – он вздохнул. – Ты… Займись со мной сексом? – он никогда раньше не просил.
– Если хочешь, – голос Снейп был на удивление не удивлённым.
– Я просто хочу хоть немного не думать. Когда тебя трахают, это как раз помогает. Даже лучше, чем квиддич.
– В квиддиче я всё равно никогда не блистал, – сказал Снейп.
Поттер поцеловал его и сказал:
– Зато трахаешься ты, как демон.
~***~
Квартус и Квинтус дожидались его в следующий раз, когда он зашёл в общую гостиную.
– Прости, что ударили тебя, – сказал Квинтус.
– Да ну? – Поттер тут же напрягся, заподозрив неладное. Не в их привычках было извиняться. Что бы они ни сделали, по большей части им было совершенно всё равно.
– Да, – подтвердил Квартус. – Нам очень жаль.
– Чего вам надо? – с опаской спросил Поттер.
– С чего ты решил, что нам что-то надо? Мы просто извиняемся за то, что побили старого друга…
– Никакой я вам не друг, – ответил Поттер. – Рон – мой друг. А вы что хотите?
– Ну, было кое-что…
– Дайте догадаюсь. Хотите, чтобы я стащил что-то из кладовки Снейпа?
– Умный мальчик, – кивнул Квинтус.
– Вовсе нет. Ко мне с этой же просьбой уже подходили пятеро слизеринцев, двое хаффлпафцев и один рэйвенкловец. В основном просят коноплю – курить, – но один из слизеринцев попросил размолотого драконьего дерьма. Один Мерлин знает, как от этого вставляет. Ну, а вам-то двоим что надо?
Квинтус достал свиток пергамента.
– Вот это.
Поттер взял его и прочёл.
– Вот уж нет, – сказал он. – Я догадываюсь, как это всё опасно. Зубы мантикоры, мех йети… фу!... мошонка демона-пантира, – он скатал пергамент. – Я не стану.
– А другим достал.
– Я этого не говорил, – Поттер оглядел их с ног до головы. – Надо быть психом, чтобы воровать у Снейпа. Вам это нужно, сами и доставайте.
– Мы расскажем… про тебя и него.
– Валяйте. Только найдите сначала того, кто ещё не знает, – Поттер развернулся на каблуках и поднялся по лестнице в общую спальню.
Уизли Секстутс удивился, увидев его.
– Ты в порядке?
– Да, почему нет? – усмехнулся Поттер. – Твои браться просто только что пытались меня шантажировать.
– Говнюки, – отозвался Уизли. – Оба. А как Снейп?
Поттер сразу ответил на вопрос, оставшийся между строк:
– Он уехал куда-то в ночь. А так он высок, темноволос и мрачно задумчив, как и всегда, – Поттер огляделся и заметил, что унёс пергамент с собой. Сев на постели, он смахнул его в ящик комода – вернёт позже.
Медленно, он начал раздеваться – он мог бы поспать и в кровати Снейпа, но когда того там не было, ему отчего-то не хотелось. И вообще, он собирался поговорить с Уизли.
– Из чего… сделаны… твои трусы? – спросил Уизли, явно смущённый признанием, что вообще смотрел.
Поттер взглянул на своё бельё.
– Из шёлка, – сказал он.
– Чёрного шёлка? И в твоём ящике тоже?
– Снейпу такие нравятся, – он увидел ухмылку Уизли. – Рон! Я не могу тебе объяснить, что творится у него в голове, я просто их ношу.
– Неплохо смотрятся. Интересно, смогу ли я такие достать Гермионе, когда мы поженимся… – Уизли лёг на кровать.
– У вас всё так серьёзно?
– Думаю, да. К тому же, я не знаю ни одной другой девчонки. Тебе Снейп всю одежду покупает?
– Да.
– Многое объясняет.
Поттер мельком улыбнулся:
– Объясняет, почему я больше не ношу тряпьё, ты хотел сказать.
– Думаешь, он купил бы мне?
– Отсоси ему и узнаешь.
– Ой, ты же не… Ты…? Да? …Ему? – Уизли был в ужасе.
– Ну конечно. Локвуд тебя не заставлял?
– Нет!
– Нет? Перси тоже не особо это любил. Но вот Снейп… он другой. Я не против.
– Но он такой… сальный.
– Да? – Поттер никогда не думал о Снейпе в таком ракурсе. Он лёг в кровать и уставился в пустоту. – А где остальные трое? – Поттер запоздало сообразил, что они с Уизли были в спальне одни.
– Отработка. Лонгботтом уронил один из доспехов, и алебарда упала на профессора Вектора. Так что он забрал их на самый верх Астрономической башни. Финнеган там, потому что засмеялся и потому что Вектор хочет залезть ему под мантию, что является одной из причин, почему это отработка, а не порка, а Томас с ними, потому что… ну… он просто был там.
– Ясно.
На короткое время наступило молчание, а затем Поттер произнёс:
– Рон… Ты знал, что тут преподавали Прорицания?
– Нет, да и зачем оно надо? А как ты узнал?
– У Снейпа экземпляр “Истории Хогвартса” в кабинете – оригинала, а не той редакции, что в библиотеке. Там это написано. И что раньше тут были девочки – не всегда было две разных школы.
– Чудно… А что ещё?
– Школа не всегда подчинялась Министерству. Директор сам решал, что преподавать.
– Скука.
– Ну да, наверное, – Поттер закрыл глаза. И всё же это было странно.
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
@музыка: Sinergy -- Gimme! Gimme! Gimme!
@настроение:
-- перевозбуждённое
-
-
07.12.2009 в 10:54Э-м-м простите за наглость,а скоро это когда?
А то я уже начинаю бегать по потолку в нетерпении,я понимаю что он только сегодня на Хоге появился но...
-
-
07.12.2009 в 12:25